Тот, кто никогда не жил в Петербурге, ничего не знает про Лурье. Лурье - это не фамилия, не имя, не национальность: Лурье - это Лурье.

Появиться Лурье могут где угодно - хоть на Чукотке, хоть в Африке, но живут они только в Петербурге.

Род деятельности у всех Лурье гуманитарный: история, искусствоведение, богословие, гинекология. Лурье-тракториста не бывает.

Ни один Лурье не приходится другому ни родственником, ни однофамильцем. Если вы спросите одного Лурье, не является ли он родственником другого Лурье, он очень на вас обидится. Более того, он скажет, что ни разу в жизни о том, другом Лурье, не слышал.

Никто никогда не видел двух Лурье одновременно. Они могут даже работать в одном учреждении, но если один входит в комнату, то другой только что отлучился.

Объясняется это очень просто: дело в том, что Лурье - это не разные люди, это параллельные формы существования одного и того же человека. Нам они кажутся разными только потому, что параллельные пространства, хоть и называются параллельными, но на самом деле они довольно таки кривые и пересекаются с нашим пространством как попало. Поэтому один Лурье кажется нам старше, а другой моложе, один толще, а другой тоньше, один уже умер, а другой еще нет. Но встречаться им нельзя ни в коем случае: если однажды два Лурье встретятся, тогда произойдет что-нибудь страшное: например может так ****, что и Петербурга не останется. А может и останется, но всё равно лучше не надо.