Боевые действия на Тихом океане, в Африке или Италии не шли ни в какое сравнение с теми сражениями, которые разворачивались на Восточном фронте.

На Тихом океане действия союзной авиации заключались в основном в ударах по корабельным группировкам, а также бомбардировках с больших высот островных группировок японских вооружённых сил. Непосредственная огневая поддержка морских десантов преимущественно осуществлялась огнём корабельной артиллерии больших калибров линейных кораблей и крейсеров, а роль авианосной авиации в этом была весьма ограниченной. В то же время большое значение придавалось бомбардировкам непосредственно японских островов американской стратегической авиацией.

В Африке и Италии, за небольшим исключением, союзная авиация имела подавляющее превосходство в воздухе, что накладывало свой отпечаток на формирование взглядов в отношении её боевого применения.

Подобная картина складывалась во время боевых действий на западноевропейском театре военных действий. Тут американские и английские фронтовые бомбардировщики и истребители-бомбардировщики производили штурмовку немецких войск также в почти идеальных условиях, а подавляющая часть истребительной авиации люфтваффе на западном ТВД была стянута для защиты самой Германии.

Следует также учитывать боевой состав авиации противоборствующих сторон. В фашистской Германии и СССР дальние бомбардировщики составляли ничтожную часть от общего количества боевых самолётов. B их составе имелись как пикирующие бомбардировщики (Ю-87 и Ю-88 — Германия, Ар-2, Пе-2, Ту-2 — СССР), так и сильно бронированные самолёты непосредственной огневой поддержки на поле боя (Хеншель-129, некоторые серии ФВ-190 — Германия, Ил-2 — СССР).

В военно-воздушных силах США и Великобритании в наземных операциях функции непосредственной огневой поддержки осуществляли бомбардировщики типа А-20, В-25, а также истребители-бомбардировщики Р-47, Р-51, и некоторые другие, чье отличие состояло прежде всего в гораздо менее мощном бронировании, чем у самолётов такого же назначения Германии и СССР.

В условиях сильного зенитного огня с земли, а вермахт был весьма насыщен зенитной артиллерией всех калибров, англо-американская авиация действовала с больших высот, чем бронированные самолёты непосредственной огневой поддержки Германии и СССР.

Соответственно, и точность попаданий была ниже, а необходимое огневое поражение достигалось массовостью применения и большой плотностью боевых порядков фронтовой авиации.

Соответствующим образом развивалась тактика боевого применения авиации, обусловленная различием взглядов сторон на разных театрах военных действий.

Так, во второй половине войны в СССР истребители сопровождения прикрывали советские пикирующие бомбардировщики несколькими группами, одна из которых следовала за своими «подопечными» вплоть до момента сброса бомб и вывода из пикирования, чтобы прикрыть тех от вероятных атак немецких асов, в то время как другие группы прикрывали «пикировщиков» сверху. При этом группа непосредственного сопровождения часто также участвовала в штурмовке своим пушечно-пулемётным огнём. Ничего подобного в военно-воздушных сил других стран просто не было.

ВВС РККА отличало ещё та особенность, что за нанесение удара мимо цели или, более того, по своим войскам, следовала весьма возможная строгая ответственность в виде суда военного трибунала и весьма вероятного дальнейшей отправки в штрафной батальон. А в случае тяжёлых последствий и больших потерь своих войск — даже расстрела… А в германском люфтваффе за такие прегрешения в большинстве случаев либо отстраняли временно от полётов, либо иногда отправляли в наземные части либо, лишь изредка, в штрафные.

Следует учитывать, что такие строгие меры были вполне оправданы, так как в начальный период войны случаи, когда неопытные советские лётчики либо промазывали, либо из-за трусости сбрасывали бомбы вдалеке от назначенных целей, были весьма нередки, что подтверждается записями в журналах боевых действий авиационных полков и дивизий.

Как правило, на Восточном фронте существовали плотные линии обороны в два, три или более линий, а боевые порядки вермахта и РККА порой находились на расстоянии нескольких сотен, а то и десятков метров друг от друга. Особенно ярко это проявилось во время битвы за Сталинград.

В таких условиях советская авиация все более активно развивала механизмы взаимодействия штурмовой и бомбардировочной авиации с наземными войсками.

В непосредственной близости от переднего края или в передовых боевых порядках наступающих советских войск располагались передовые авиационные наводчики, которые имели прямую радиосвязь как с ведущими авиационных групп, так и с аэродромами базирования и вышестоящими командными пунктами. К концу Второй мировой войны эта система достигла фантастической эффективности. И не попасть в цель стало просто позором.

В послевоенное время развитие авиации у бывших союзников по антигитлеровской коалиции на основании полученного боевого опыта шло разными путями. Вплоть до создания американского штурмовика А-10 «Тандерболт» Запад в отношении самолетов огневой поддержки войск делал ставку на применение многоцелевых самолетов, одним из которых может служить F-4 «Фантом», и лёгких дозвуковых штурмовиков.

В это время как СССР имел многочисленную истребительно -бомбардировочную авиации с самолетами типа Су-7, Су-17, МиГ-27, основным назначением которых стала борьба с наземными целями. И даже при весьма примитивном по современным меркам прицельном оборудовании советские лётчики всегда добивались выдающихся результатов при бомбардировке наземных целей, которые были просто недоступны их западным коллегам.

Так, в начале 80-х годов я лично был свидетелем спора между двумя советскими асами, летавшими на самолетах МиГ-27 В 3-м авиационном полку истребителей-бомбардировщиков в польском городе Кшиве, которые поспорили на ящик коньяка на то, чтобы попасть учебной авиационной, разумеется, неуправляемой бомбой в определённое окно стены 3-этажного дома на полковом полигоне.

Можете себе представить удивление многочисленных свидетелей, когда оба «дуэлянта» успешно выполнили задачу и затем купили… два ящика коньяка!

Вернёмся, однако, в Алеппо. Таким образом, многолетние боевые традиции советских, а теперь российских лётчиков, к тому же получивших на вооружение современные авиационные комплексы, не позволяют говорить ни о каком «массовом» поражении гражданских объектов виде школ и госпиталей и, тем более, «сотнях и тысячах убитых мирных жителей». То еж самое касается сирийских пилотов, получивших образование в СССР или России.

В то же время боевая авиация западных стран имеет солидный боевой опыт по ковровым бомбардировкам Дрездена, Киля, Гамбурга, затем безжалостному воздушному уничтожению населенных пунктов Кореи, Вьетнама, Ирака, Ливии и Югославии, где общее числе жертв достигает многих миллионов человек.

Гуманитарная катастрофа в Алеппо это не результат боевой работы российской и сирийской авиации, а печальный итог поддержки исламского терроризма США, Великобританией, Францией, Турцией, Катаром, Саудовской Аравией и некоторыми другими странами.

Ни для кого не секрет, что в рядах боевиков, которых лишь по недоразумению называют какой-то «умеренной оппозицией» воюют американские инструкторы, многие из которых погибли в результате точных ударов российских самолётов.

Именно с этим и связана истерика и требования западных стран к России и Сирии вновь и вновь делать так называемые «гуманитарные паузы» в Алеппо.

Таким образом, если теория и практика истории и боевого применения российских воздушно-космических сил основана на уничтожении противника в интересах наземных войск, то аналогичные показатели авиации западных стран в гораздо большей степени относятся к подавлению воли противника к сопротивлению путем массового уничтожения инфраструктуры, гражданских объектов и населения.

Это и позволяет говорить о войне двух противостоящих военных идеологий в Сирии. И совершенно очевидно, кого будет поддерживать сирийское население в этой борьбе.

Автор: Войцех Комаровский, Польша, Балтэксперт