DeBuk писал(а):
А на счет ссылки , если вас не затруднит.
Прежде чем мы обсудим Ипатию, выскажу вам
своё фи. Любой
образованный человек, прежде чем требовать доказательств от другой стороны, сначала приводит свои собственные. Выглядит это так: вы заявляете, что например Ипатию разорвали злые христиане, и лично святитель Кирилл Александрийский оторвал от неё самые лакомые кусочки. И в подтверждении этой теории вы приводите свидетельства очевидцев или современников этого события. Вот это будет наилучшая аргументация ваших убеждений.
Сейчас же, вы предоставив нашему внимаю таблицу преступлений христиан, вы не сами обосновываете её непогрешимость, а перекладываете на наши плечи этот нелёгкий труд. Что, согласитесь, выглядит странно. Ляпнули вы, а *у нас культурный форум* нам.
Ну да ладно, не привыкать.
ИПАТИЯ
Единственный автор, сообщающий о трагедии и живший в то же самое время, – это античный историк Сократ Схоластик. Очень важно, что он человек, симпатизирующий Ипатии и вообще философии. Это значит, что он не попытается в своем рассказе оправдать христиан. А, значит, нам никто не может сказать, что этот историк искажает факты в пользу Церкви и поэтому мы можем его свидетельство подвергать сомнению.
Ипатия (370 (?) – 415) – женщина-философ и ученый, имевшая свою школу, многочисленных учеников и почитателей. Имела в Александрии большую известность и принимала участие в александрийской городской политике, оказывая влияние на главу города, префекта Ореста. Сам Орест имел неприязнь к архиепископу Кириллу Александрийскому. Тут и происходят неприятные инциденты, которые в итоге увенчались кровавой расправой над Ипатией.
А теперь обратимся к рассказу Сократа Схоластика. Это 7-я книга его «Истории», главы 13–15:
Код:
...В то же самое время епископу Кириллу пришлось изгнать из Александрии и племя иудеев, — по следующей причине. Александрийская чернь любит возмущения больше всякой другой черни и, когда находит повод, устремляется к нестерпимым злодействам, ибо без крови не успокаивается от волнения. Случилось, что эта самая чернь и тогда взволновалась — не по какому-либо важному поводу, но по причине распространившегося во всех городах зла, то есть страсти к плясунам.
Так как плясун в день субботний собирал к себе гораздо более народа, потому что иудеи, ничего в этот день не делающие, занимались не слушанием закона, а театральными зрелищами, то суббота обыкновенно бывала днем столкновения народных партий. Александрийский префект хотя до некоторой степени и ограничил такой беспорядок, однако иудеи все-таки не переставали враждовать против людей противной партии. Будучи всегда и везде врагами христиан, они еще более вооружились против них из-за этих плясунов. При таких-то обстоятельствах александрийский префект Орест делал в театре politeian — так обыкновенно назывались общественные распоряжения. Тут были и приверженцы епископа Кирилла, желавшие знать о распоряжениях префекта, и в числе их находился один человек, по имени Иеракс, бывший учителем детских наук и, как пламенный слушатель епископа Кирилла, всячески старавшийся возбуждать рукоплескания при его поучениях.
Когда толпа иудеев увидела этого Иеракса в театре, то вдруг закричала, что он пришел на зрелище не за чем другим, как для возбуждения смятения в народе. Между тем Оресту и прежде было ненавистно владычество епископов — частью потому, что они отнимали много власти у поставленных от царя начальников, а особенно потому, что Кирилл хотел иметь надзор и над его распоряжениями. Итак, схватив Иеракса, он всенародно в театре подверг его мучениям. Узнав об этом, Кирилл позвал к себе знатнейших из иудеев и, вероятно, грозил им, если они не перестанут возмущаться против христиан. Но иудеи, слыша угрозы, сделались еще упорнее и во вред христианам придумывали козни.
Я расскажу о главнейшей, которая была причиной изгнания их из Александрии: Сговорившись, чтобы каждый носил с собой, как отличительный знак, сделанное из коры пальмового дерева кольцо, они задумали напасть ночью на христиан, и в одну ночь послали некоторых людей кричать по всем концам города, будто горит церковь, соименная Александру. Услышав это, христиане, для спасения церкви, сбегались со всех сторон, а иудеи тотчас нападали и умерщвляли их. Друг друга они не трогали, потому что каждый показывал другому кольцо, а встречавшихся христиан убивали. С наступлением дня это злодейство обнаружилось. Раздраженный им, Кирилл с великим множеством народа идет к иудейским синагогам — так называют иудеи места своих молитвенных собраний, — и синагоги у них отнимает, а самих изгоняет из города, имущество же их отдает народу на разграбление. Таким образом, иудеи, жившие в городе со времен Александра Македонского, тогда все и без ничего оставили город и рассеялись по разным странам... Между тем александрийский префект Орест был крайне огорчен этим происшествием и очень скорбел, что столь великий город так неожиданно лишился такого множества жителей, а потому донес об этом царю.
О злодействе иудеев известил царя и сам Кирилл, хотя, тем не менее, посылал и к Оресту людей с предложением ему своей дружбы, потому что к этому побуждал его александрийский народ. Но Орест отверг дружбу епископа. Тогда Кирилл взял и держал перед ним книгу Евангелие, думая хотя этим пристыдить его, однако и такая мера не смягчила префекта, — и между ними осталась непримиримая вражда, следствием которой было следующее.
У кого хватило терпения дочитать текст до конца, увидел, что пока христиан обвинить не в чем. Разве только в том, что, когда терпение христиан, провоцируемых иудеями, лопнуло, они отняли их синагоги, изгнали иудеев из домов и разграбили их имущество. Это плохо, но, повторись подобный инцидент сегодня, думаю, последствия были бы те же. А это, не забывайте, все-таки самое начало 5-го столетия.
Итак, конфликт между Орестом и святителем Кириллом нагнетался. Далее произошло следующее. Обратимся к историку:
Код:
Некоторые из монахов в горах нитрийских… оставив монастыри, в числе почти пятисот человек, пришли в город и выжидали, когда префект будет проезжать на своей колеснице. Потом, подошедши к нему, называли его жертвоприносителем, язычником и многими другими позорными именами. Префект, подозревая в этом козни со стороны Кирилла, закричал, что он христианин и крещен константинопольским епископом Аттиком. Но монахи не слушали слов его, — и один из них, по имени Аммоний, ударил Ореста камнем в голову, так что он весь облился кровью, текшей из раны, а его телохранители, кроме немногих, все разбежались в разные стороны и скрылись в толпе, боясь, что и их побьют камнями. Между тем начали сбегаться и жители Александрии, чтобы защитить префекта от монахов, — и всех других обратили в бегство, а Аммония схватили и представили к префекту, который, на основании законов, всенародно подверг его наказанию и дотоле мучил, пока тот не умер. Об этих событиях вскоре донес он самодержцам. А Кирилл представлял их царю с противоположной стороны, тело же Аммония взял и положил в одной из церквей и, переменив ему имя, назвал его Фавмасием, чтобы считали его мучеником и прославляли в Церкви его великодушие, как подвиг за благочестие. Однако люди скромные, хотя и христиане, не одобрили этой Кирилловой ревности, ибо знали, что Аммоний понес наказание за свое безрассудство и умер в мучениях не потому, что был принуждаем к отречению от Христа. Итак, сам Кирилл своим молчанием мало-помалу привел это дело в забвение. Но злая вражда между Кириллом и Орестом даже и здесь не остановилась. Угасил ее другой, подобный упомянутым, случай.
Здесь, кажется, святитель Кирилл действительно перегнул палку. Может быть, не смог вникнуть в обстоятельства происшедшего, может быть, считал Ореста справедливо заслуживающим смерти, а, соответственно, бунтаря, кинувшего камень, – мучеником, но Сократ Схоластик здесь скорее на стороне префекта, чем архиепископа.
Но вот, наконец, история о Ипатии, смерть которой, по словам историка, наконец,
угасила вражду между святителем Кириллом и Орестом:
Код:
В Александрии была одна женщина, по имени Ипатия, дочь философа Феона. Она приобрела такую ученость, что превзошла современных себе философов, была преемницей платонической школы, происходившей от Платона, и желающим преподавала все философские науки. Поэтому хотевшие изучить философию стекались к ней со всех сторон. По своему образованию, имея достойную уважения самоуверенность, она со скромностью представала даже пред лицом правителей, да и в том не поставляла никакого стыда, что являлась среди мужчин, ибо за необыкновенную ее скромность все уважали ее и дивились ей. Против этой-то женщины вооружилась тогда зависть. Так как она очень часто беседовала с Орестом, её обращение с ним подало повод к клевете в церковном народе, будто бы она не дозволяла Оресту войти в дружбу с Кириллом. Посему люди с горячими головами, под начальством некоего чтеца Петра однажды сговорились и подстерегли эту женщину. Когда она возвращалась откуда-то домой, они стащили её с носилок и привлекли к церкви, называемой Кесарион, потом, обнажив её, разорвали на части, а куски снесли на место, называемое Кинарон, и там сожгли. Это причинило немало позора и Кириллу, и Александрийской Церкви, ибо убийства, распри и все тому подобное совершенно чуждо мыслящим по духу Христову. Упомянутое событие произошло в четвёртый год епископства Кирилла, в десятый консульства Гонория и шестой Феодосия, в месяце марте, во время поста.
Итак, вот полный отчет о происшедшем.
Ужасное злодеяние? Да! Мы видим самосуд толпы, и тем более отвратительно, что это люди, называющие себя христианами. Но, согласитесь, святитель Кирилл здесь не при чем. Мы знаем как легко воспламеняется толпа, особенно если есть подстрекатели, вот как упомянутый здесь чтец Петр.
Вспомните вышеприведенные слова Сократа Схоластика, очень жестко характеризующие александрийцев:
«александрийская чернь, когда находит повод, устремляется к нестерпимым злодействам, ибо без крови не успокаивается от волнения».
Вспоминается, как в послереволюционные годы действия некоторых православных людей, ревнителей благочестия, провоцировали советскую власть на репрессии в отношении Церкви. Когда большевики задумали отобрать у Русской Православной Церкви все ценности и святыни, это делалось глумливо и вызывающе. Это привело к ряду столкновений верующих людей и представителей большевистской власти. Несмотря на все усилия представителей Церкви удержать православных от кровопролития, это не удалось. Ленин, только и ожидавший повода, очень этому обрадовался и объявил о развязывании красного террора против Церкви:
«Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий... Изъятие ценностей должно быть проведено с беспощадной решительностью, безусловно, ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше...»Вернемся к несчастной Ипатии… Можно представить, как скорбел по поводу случившегося святитель Кирилл: на Церковь Христову брошено пятно…
Сократ Схоластик сообщает, что убийство Ипатии
угасило вражду между Орестом и святителем Кириллом (это, кстати, самое сильное доказательство того, что Кирилл не был причастен к гибели Ипатии). Каким образом? Нам это не поясняется. Может, были проведены расследования и виновные были наказаны? Может быть, что-то другое, но несомненно, что святитель Кирилл сделал все, чтобы подобное не повторилось.
Почему была убита Ипатия? Народ думал, что она виновата в подстрекательстве префекта Ореста против святителя Кирилла и Александрийской Церкви.
Впрочем, современные историки дают и еще одну подсказку для понимания происшедшего.
Дело в том, что в Египте в то время была очень распространена магия. И многие ученые того времени спекулировали на страхах невежественного народа, объявляя себя носителями секретных магических знаний. Не входила ли в их число и Ипатия? Специалист по античной истории академик Аверинцев пишет: «Одного нельзя сказать ни о смерти Сопатра, ни о смерти Максима, ни даже о много более трагической и несправедливой смерти Ипатии: нельзя сказать, что суеверные современники по невежеству приняли учёных за магов. Учёные сами выдавали себя за магов, и притом с глубоким внутренним убеждением. Конечно, они были жертвами суеверия, однако того суеверия, которое сами обосновывали и распространяли. Чем они не были, так это мучениками науки. В лучшем случае они были мучениками языческой религии»
Источник:
http://azbyka.ru/forum/blog.php?b=1463[/code]
Я вижу ВОЗМОЖНУЮ смерть , грядущию видит верующий , но вы хотите что б спаслась только мифическая душа избранных , а я вижу возможность жизни для всего вида .
